ПОЛИТИЧЕСКИЕ ФРОНТЫ ДЕВЯНОСТЫХ
В 1993 году меня долгое время уговаривали соратники по РХДД (Российское христианское демократическое движение) Илья Константинов и Артём Артёмов согласиться с тем, чтобы наша партия вошла во Фронт национального спасения. Их аргументы: у левых (коммунистов) – массы и ресурсы, но у них нет популярных лидеров; у нас – правых – плеяда ярких лидеров, но нет сформированных массовых организаций, СМИ и финансов; объединившись с коммунистами во Фронте мы сначала отправим в отвал Анпилова, затем Зюганова и, возглавив все лево-правые политические силы, придём к власти; лидером Фронта национального спасения и его кандидатом в президенты должен стать Аксючиц. Я был категорически не согласен с этой авантюрой, убеждал, что мы – принципиальные антикоммунисты – можем делать совместные заявления против режима Ельцина, но не имеем права организационно объединяться с коммунистами; ни к какой победе эта провокация не приведёт, напротив, поставит под удар популярную патриотическую идеологию и организации. В итоге мы разошлись, договорившись о компромиссе: я отказывался от руководства РНС (Российское народное собрание, созданное на Конгрессе народных и патриотических сил в феврале 1992 года), который сливается с Фронтом, они не будут откалывать во Фронт структуры РХДД. Но договорённости выполнил только я, а мои бывшие соратники инициировали раскол РХДД, московская организация которого заявила о входе во Фронт национального спасения.
После расстрела Дома Советов Фронт национального спасения был разгромлен, подверглись ему и структуры РХДД, а массовому сознанию была навязана ложь о том, что мы объединились с коммунистами во Фронте.
В итоге была упущена возможность сохранить наиболее перспективную политическую организацию, которая была последовательно антикоммунистической и выступала против ельцинского либерал-большевистского курса с демократических патриотических позиций. Мы были носителями политической идеологии, под демагогическими лозунгами которой в скором будущем победил на выборах Жириновский. Эта идеология ныне во многом принята российской властью. Чтобы сохранить РХДД в этих бурных условиях, потребовались такого рода политические и нравственные компромиссы, на которые ни я, ни Глеб Анищенко, пожалуй, способны не были. Я же не мог беззаветно и полностью отдаться политической борьбе, ибо чувствовал, что теряю свою профессиональную квалификацию как философ. Я и Илью Константинова ввел в РХДД и сделал его вторым человеком в партии, в том числе и потому, что надеялся подготовить себе достойную замену, а самому усилить свой творческий тренинг. В людях я ошибся. Но на творческое самоубийство во имя политики я не был способен.
Мы оказались в резкой оппозиции курсу президента Ельцина, ибо не могли согласиться с развалом страны и гибельными экономическими «реформами». В ответ в средствах массовой информации развернулась мощная пропагандистская кампания, в которой нас именовали коммуно-фашистами и красно-коричневыми, всеми средствами фальсифицировали нашу деятельность, внедряли в обществе агрессивное отношение к лидерам РХДД. От смешного до драматичного. По новостной программе центрального телеканала сообщили, что лидер христианских демократов Аксючиц во время поста в кремлёвском буфете ел пирожки с мясом (пирожки были с капустой). Через несколько лет руководитель охраны президента Коржаков писал в воспоминаниях, что на случай реального импичмента на балконах зала заседания Съезда были приготовлены баллоны с усыпляющим газом, которым собирались выкурить депутатов из Кремлевского дворца. То есть, на переворот Ельцин решился уже за полгода до расстрела Дома Советов.