Историология Н. Н. Моисеева как потенцирование позитивных цивилизационных альтернатив

В одной из своих последних работ академик Н.Н. Моисеев вывел в качестве общего знаменателя: «Цивилизация сможет сохранить себя, она имеет шанс дальнейшего развития. Но тогда, и только тогда, когда экономика перестанет быть демиургом современного общества, когда она обретет то место, которое ей уготовано Природой, – поддерживать существование Человечества, а не определять его историю, – когда восхождение к Разуму сделается действительной целью нашего биологического вида. Ибо только этот путь может обеспечить гомеостаз человека как биологического вида! А, следовательно, и стабильность биосферы» [1, С. 224].
В этом суждении помимо ряда важных историологических диспозиций и контекстов обозначен главный вектор универсально-эволюционной динамики жизни человечества: начинающегося восхождения к Коллективному Разуму. Естественно, что данное представление имеет свое достаточное основание не только в научной революции, эпохе Просвещения и трех промышленных революциях, но в презумпции Н.Ф. Федорова об «общем деле», идее академика В.И. Вернадского о несомненном ноосферном будущем человечества. Но у Н.Н. Моисеева, в отличие от явных предшественников и ученых, работавших в рамках той же проблематики – В.П. Казначеева, А.Д. Урсула, А.И. Субетто, В.Н. Василенко, И.В. Ильина, К.И. Шилина и др., акценты расставлены иначе. А именно: вопрос о предотвращении деградации человечества, как элемента биосферы «сводится по существу к формированию новой цивилизации (или новых цивилизаций)» [2, С. 17]. Отсюда ученым очерчена фундаментальная по своему масштабу и характеру задача – совместного поиска цивилизациями, как сложными эволюционными ансамблями «новой экологической ниши» для продолжения своего коэволюционного алгоритма бытия-с-Природой. Но поскольку её решение «разбросано» по многим работам позднего периода творчества – монографиям, учебникам и мемуарам, ниже будет предпринята попытка его экспликации с учетом места и роли России в системе современных цивилизаций, как и фиксации общего для всех маршрута в будущее. Приступая к анализу заявленной темы (и проблемы потенцирования позитивных цивилизационных альтернатив), хотелось бы обратить внимание на методологию и категориальное пространство её проработки, которые задействованы Н.Н. Моисеевым и представляют собой достаточно эвристичную форму историологии (философии истории). Первое, на что следует обратить внимание, так это на ряд общих принципов – системности, сложности, самоорганизации, нелинейности, возрастающей информационной емкости, новой рациональности, которые подытоживаются в четко обозначенной глобальной эволюционности. В предметном (интересующем нас смысле) история рассматривается им как улавливаемая системологией природно- / социальная реальность, причем, взятая в би-фокусировке: а) как исследование динамики человеческой цивилизации в её родовом смысле и в привязке к унитарно-стадиальной процессуальности; б) как уяснение актуального и потенциального состояния «разнообразия цивилизационной палитры», т.е. мировых (некогда локальных) цивилизаций как видовых определенностей, развивающихся в логике циклической процессуальности. К тому же Моисеев Н.Н. как автор оригинальной историологии, в отличие от представителей со- временной цивилизационной парадигмы (Б.С. Ерасова, В.А. Дергачева, А.С. Панарина, С.Г. Киселева, В.В. Ильина, Г.С. Померанца, Е.Б. Рашковского, В. Каволиса, Р. Осборна, Й. Тернборна, Н. Фергюсона, Ф. Фернандеса-Арместо и др.), макросоциологических (Ю.Г. Волкова, В.И. Добренькова, З. Баумана, Э. Гидденса, П. Козловски, Н. Смелзнера и др.) и политологических (А.Д. Богатурова, В.А. Никонова, М.В. Ремизова, А.В. Торкунова, А.И. Фурсова, А. де Бенуа, Р. Каплана, К. Коукера, А. Рара и др.) дискурсов дает несколько вариантов альтернативного движения в будущее. Каждый из них, между тем, может быть рассмотрен как вариант «сборки» цивилизационных миров вокруг того или иного универсализирующего историческое бытие паттерна («рационально организованного общества», «информационного общества») и аттрактора («Стратегии Человечества»). При этом вся система действий должна исходить из двух составляющих, определяющих траектории и морфологию будущего. Речь, во-первых, идет о «научно- технологическом перевооружении» современных обществ, о «новой модернизации» с экопаритетным смыслом; во-вторых, о нравственной составляющей систем деятельности, о глобальной социальной этике, поддерживающей «новую модернизационную волну» в направлении всеобщего гомеостазиса [3, С. 343 и сл.]. Пока данных уточнений достаточно для дальнейшего анализа моисеевской концепции, суть которой носит комплексный, междисциплинарный характер, а значит нуждается в герменевтике новых в её рамках форм и методов интеллектуального (ноосферного) плана. В этой связи уместно сослаться на ряд положений этой концепции, в которой показаны тренды современной глобальной цивилизации, и среди них такое важнейшее свойство материи, как способность «обзаводится интеллектом и общественными формами организации». Но сам интеллект и общественные формы памяти заняты производством «искусственного», т.е. материальных систем, чье бытие отличается парадоксальностью. Последняя выражается в амбивалентной при- роде самого разума (он создает человеку новые трудности, но и сам изобретает способы их преодоления) [4, С. 133]. Однако сами эти трудности имеют внутрисоциальный (достижения цивилизации, техники, технологии, культуры, порожденные трудом и разумом, присваиваются различными группами людей по-разному, создавая источник неравенства и неудовлетворенности) [там же, С. 135] и интерсоциальный характер (реально существующий социокультурый плюрализм человечества сталкивается с унификацией) [там же, С. 136]. Но быть может самое важное положение его историологической концепции гласит: развитие культуры и духовного мира подчиняется действию закона дивергенции, а цивилизации в своем развитии следуют по пути обнаружения устойчивости, хотя и не всегда достигают таковой, в т.ч., за счет сбоя во взаимоотношениях с природой. Точнее, игнорируя нравственный и экологический императивы, суть которых в ответственности за судьбу других людей и человечества в целом, равно как и ответственности за судьбу природного окружения. Первый из них формулируется в следующем виде: «Людям необходимо осознать потребность в установлении жестких рамок собственного развития, необходимость согласования своей деятельности с развитием остальной биосферы». Второй, «нравственный императив» дан в такой редакции: «Человек должен сознавать свою принадлежность не только к своей семье, стране, нации, но и ко всему планетарному сообществу. Он должен почувствовать себя членом этого сообщества, принять на себя ответственность за судьбу всего человечества, за жизни чужих ему и далеких от него людей» [5, С. 47 – 48, 51]. Собственно их исполнение дает некоторый шанс скорректировать вектор глобальной эволюции и придать связно-цивилизационной динамике морально оправданный вид. Далее, следует отметить, что в работе «Пути к созиданию» (1992) Н.Н. Моисеев изложил перечень общих закономерностей, справедливых для всего существующего во Вселенной, т.е. процессов, протекающих в мертвой материи, в живом веществе и обществе. К их числу нужно отнести: – стохастичность и неопределенность; – зависимость настоящего и будущего от прошлого; – существование принципов отбора как объективных законов природы, вроде закона сохранения количества движения, так и субъективных, которые определяют свободу выбора, дарованную Природой Разуму; – существование бифуркационных механизмов, кардинально перестраивающих весь эволюционный процесс с принципиально непредсказуемыми последствиями; – цефализацию, или непрерывный рост разнообразия возможных форм организации и ее сложности, несмотря на существование, и противоположных интегративных тенденций [6, С. 69]. Иначе говоря, он предложил набросок модели самоорганизующейся Вселенной, внутри которой происходит развитие природных, социальных и антропологических систем на основе общих для всех универсальных принципов. Но для нашей темы крайне важно то, что Н.Н. Моисеев связывал рост организованности и эффективности управления мировых социальных процессов с проблемой принятия коллективных решений. Опираясь на теорию профессора МГУ Ю.Б. Гермейера, он полагал, что структура многих кооперативных механизмов, методика их анализа и алгоритмическая реализация зависят от адекватного понимания структуры целей и интересов участников той или иной ситуации [4, С. 279 – 280]. Разумеется, применительно к фактуре постбиполярного мира, который характеризуется имманентной конфликтностью и вновь соскальзывает к глобальной войне [7]. Ученый, тем не менее, подчеркнул, что математические формулировки теоремы Гермейера («в рассматриваемой ситуации, когда достижение «собственной цели» будет монотонно убывающей функцией величины затрат на достижение общей цели, а степень достижения общей цели будет монотонно возрастающей функцией этих затрат») имеют явный социологический, экономический и экологический смысл, ибо касаются компромисса, удовлетворяющего принципу справедливости. Проще говоря, теорема утверждает, что никому из участников конфликтной ситуации невыгодно обманывать оппонента (!). Так и случилось в гонке ядерных вооружений СССР и США, хотя компромисс между сверхдержавами в рамках решения этой проблемы – поэтапного разоружения – оказался ненулевым [8, С. 35 – 37]. Но и сегодня ярко выраженный – за счет возрастающей конфликтогенности и дерегуляции – кризисный мир обнаружил феноменологию мировых цивилизаций. Под ними академик Моисеев Н.Н. понимал «некую общность людей, объединенную не только сходством образа жизни, культуры, но и общностью духовных миров, общностью своего миропредставления и структурой шкалы фундаментальных ценностей. А, следовательно, и образом мышления» [1, С. 174]. При этом важно заметить, что в его трактовке ни материальная культура, ни технологические ос- новы не составляют цивилизации; она базируется на «общности духовных миров», и из них способна рождать «общность духовных действий» (!) [там же]. При этом, не отрицая членения цивилизаций на «традиционные» и «техногенные», он артикулирует их природу (и идентичность) через «личные» и «общественные» начала, индивидуализма и соборности. Их развертки прослеживаются в бытии современных цивилизаций, которое не перекрывается и не редуцируется выстроенными после завершения «холодной войны» PAX AMERICANA и МИРОМ ТНК (читай: геополитического, военного и экономического могущества США)! Само же потенцирование цивилизационных альтернатив связывается с нравственным потенциалом мировых цивилизаций, заложенным в их культурных кодах универсальных потенций. Более того, «принципы нравственности расширяют поле поиска возможных рациональных форм существования вида homo sapiens и содействуют включению в процесс эволюции коллективной памяти и коллективного интеллекта человечества» [2, С. 23]. И в этом контексте наибольший вес приобретает система «Учитель», как система формирования, сохранения и развития коллективных знаний, нравственности и памяти каждого народа (цивилизации), гипотетически – всего человечества. Но хотим мы признавать это обстоятельство или нет, сама эта система связана с духовным миром людей и обществ, который имеет свои – несводимые к биологическому и социальному – закономерности. Среди них: для западной цивилизации это рост индивидуализма за счет утверждения права частной собственности, индивидуального спасения в протестантизме вплоть до сегодняшних гаджетов и аккаунтов. Иное дело Россия, где традиционное православие санкционировало «греховность богатства» и «нищету духа» [5, С. 207]. Отсюда проистекает запрет на унификацию цивилизационного бытия человечества («единая мировая цивилизация – это такой же нонсенс, как и генетически стандартный человек» [5, С. 231]) , хотя само «разнообразие цивилизаций может стать источником опаснейших противоборств, которые могут перекроить всю карту мира» [там же]. Так же Н.Н. Моисеев возлагал надежды по самоорганизации всех процессов в мире – на Рынок, под которым понималась самоорганизация как таковая [1, С. 133 и сл.]. Но если в неживой и живой природе Рынок был относительно прост и эволюционировал вместе со всей материей, то «включение» Разума в Рынок привело живое вещество (и возможно Вселенную) в качественно новое состояние. Прежде всего, речь идет о человечестве, активность которого складывается из активности каждого и всех, и оттого разнообразие и вариабельность бытия только растет. Учет этого обстоятельства дает возможность признать важным и следующее рассуждение ученого: «Нам сегодня могут справедливо сказать, что цивилизация будущего – пока еще область фантазии, что народы разные и цивилизаций много, и они тоже очень разные. Одно дело христианская Европа, другое дело мусульманский Восток, и уж совершенно иная и малопонятная нам цивилизация Японии. И это все верно. Но человечество взаимодействует с Природой как единый биологический вид, и у всех цивилизаций должен быть некоторый общий вектор усилий». И далее следует аргумент: «Подобно тому, как при всем различии языков и алфавитов у всех людей планеты единая арифметика и все мы используем одни и те же цифры. Их изобрели арабы, но понимают их и японцы, и китайцы, несмотря на все свои иероглифы» [9, С. 47] (курсив мой – Д.М.). Но эти построения были бы неполны, если бы в них отсутствовала тема России, русской (евразийской) цивилизации. Ей Н.Н. Моисеев посвятил достаточно большое количество страниц – это работы «Цивилизация на переломе. Пути России» (1996), «Есть ли у России будущее?», «Мировое сообщество и судьба России» (1997), «Агония России. Есть ли у нее будущее? Попытка системного анализа проблемы выбора» (1998), «Русский вопрос» (2000), наконец, вышедшую посмертно «Как далеко до завтрашнего дня. . . » (2002). Свою исследовательскую и патриотическую позицию в отношении России и мировых процессов он называл «позицией ограниченного пессимизма» [9, С. 47]. И это вовсе не случайно, ведь крушение СССР и последующие трансформации великой державы в «парад суверенитетов», самоотчуждение от великих исторических задач не могло не беспокоить ученого. Напротив, его думы о России как страны-цивилизации (плюс освоенной ею ойкумены, называемой ныне «Русским миром») сосредоточены вокруг целого комплекса вопросов. И первый из них – это вопрос о равенстве цивилизаций. К примеру: «Я вижу задачу русского народа не в том, чтобы «войти в Европу», а в том, чтобы разумно использовать особенности нашей цивилизации и наш природный и человеческий потенциал для того, чтобы добрым (и равным партнером) Европы» [11, С. 7]. Следующий и тесно сопряженный с первым вопрос посвящен евразийской судьбе России. Он выражен в тезисе о русской нации, как «нации двух океанов» (Атлантического и Тихого океанов). Или: сопряжении не только огромных евразийских пространств и времен, но и разнообразных этнических процессов и культур в единую, и притом, органическую целостность. Этот «евразийский синтез» по сути дела и есть залог цивилизационно-геополитической безопасности русской цивилизации [11, С. 8 – 11]. Вместе с тем, разделённость русской нации является наиболее животрепещущей и не требующей отлагательства проблемой. Далее, ученым подчеркнута экономическая доминанта России (точнее – анти-доминанта). Поскольку дело идет о 90-х с их «провалами» в жуткую архаику, то совершенно справедливо звучат слова о социальной и моральной недопустимости следования по латиноамериканскому пути развития. Последний без всяких обид ассоциируется с нарастанием противоречий и слабыми управленческими воздействиями по их разрешению [11, С. 12 – 13]. Едва ли ни пророчеством, резонансно звучащим в нынешних условиях тотальной фашизации Украины, блокады Крыма и геноцида Донбасса, выступает мысль Н.Н. Моисеева: «С Украиной Запад нам не даст объединиться – он её осыплет золотом или чем-нибудь запугает, но естественного союза с Россией, выгодного и необходимого обеим странам, заключить не даст». Ну а далее совершенно рецептурное: «Я думаю, что во всех наших планах следует этот факт принять в качестве аксиомы. . . » [11, С. 14]. Эти мысли, брошенные в далеком 2000 совершенно правдоподобно агрегируют интересы Запада на Украине и призывают российские политические элиты действовать сообразно резко изменившейся ситуации. В частности, в направлении «наступательного реализма», т.е. сдерживания России, увы, на её же исторических территориях [12, С. 179 – 185]. При всем этом ученый вполне справедливо обращает внимание на способность России генерировать некоторые новые синтезы цивилизационного характера, вопреки «новому тоталитаризму» ТНК и глобальных элит. Напротив, поиск «общего вектора» усилий здесь увязан с ноосферными представлениями академика В.И. Вернадского, тем более, в свете отстаиваемой им идеи о контрадикторности ноосферного будущего человечества реалиям современного глобального мира. В частности, вполне резонно выглядит идея развития «Коллективного интеллекта» как «жизненной потребности планетарного сообщества». Но данное положение требует перестройки всего институционального и ценностного ландшафта современности, равно как и аккумуляцию стратегемы Мудрости в принятии решений, касающихся всей системы мировых цивилизаций, плюс актуализируемой величины – человечества. Этим по существу и определяется синергийно-позитивное будущее. Таков, собственно, историологический «завет» великого русского и советского ученого – Никиты Николаевича Моисеева.
Литература
1. Моисеев Н.Н. Судьба цивилизации. Путь Разума / Н.Н. Моисеев. – М.: Языки русской культуры, 2000. – 224 с. (Язык. Семиотика. Культура).
2. Моисеев Н.Н. Современный антропогенез и цивилизационные разломы (эколого-политологический анализ) / Н.Н. Моисеев // Глобальный кризис западной цивилизации и Россия / Отв. ред. Г.В. Осипов. Изд. 2-е, доп. – М.: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2009. – С. 16 – 88.
3. Моисеев Н.Н. Мировоззрение современного рационализма / Н.Н. Моисеев // Моисеев Н.Н. Расставание с простотой. – М.: «Аграф», 1998. – С. 9 – 353.
4. Моисеев Н.Н. Алгоритмы развития / Н.Н. Моисеев. – М.: Наука, 1987. – 304 с.
5. Моисеев Н.Н. Быть или не быть . . . человечеству? / Н.Н. Моисеев. – М.: б.и., 1999. – 288 с.
6. Моисеев Н.Н. Пути к созиданию / Н.Н. Моисеев. – М.: Республика, 1992. – 254, [1] с.
7. Муза Д.Е. Актуальность глобальной войны и русская цивилизационная альтернатива / Д.Е. Муза / Предисловие Э.А. Попова; Центр стратегической конъюнктуры. – М.: Издатель Воробьев А.В., 2017. – 240 с.
8. Моисеев Н.Н. Размышления о современной политологии / Н.Н. Моисеев. – М.: Изд-во МНЭПУ, 2000. – 216 с.
9. Моисеев Н.Н. Историческое развитие и экологическое образование / Н.Н. Моисеев. – М.: МНЭПУ, 1995. – 56 с.
10. Моисеев Н.Н. Как далеко до завтрашнего дня. . . Свободные размышления. 1917 – 1993 / Н.Н. Моисеев. М.: Тайдекс Ко, 2002. 488 с. (Библиотека журнала «Экология и жизнь». Серия «Грани мира»).
11. Моисеев Н.Н. Русский вопрос / Н.Н. Моисеев // Русская цивилизация. Сб. статей. – М.: ЗАО СП «Контакт РЛ», 2000. – С. 5 – 16.
12. Муза Д.Е. Россия в системе координат глобального мира: метафизика, идеология, прагматика / Д.Е. Муза / Предисл. С.Ю. Житенёва; Центр стратегической конъюнктуры. – М.: Издатель Воробьев А.В., 2016. – 232 с.

 

Муза Дмитрий Евгеньевич, д.филос.н., проф. Донецкого педагогического института (г. Донецк, ДНР)

Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии

Этот сайт использует cookies для улучшения взаимодействия с пользователями. Продолжая работу с сайтом, Вы принимаете данное условие. Принять Подробнее

Корзина
  • В корзине нет товаров.