Если Тегеран и Анкара сумеют договориться, как это скажется на интересах России?
Бывший президент Ирана Махмуд Ахмадинежад (2005-2013) зарегистрировал свою кандидатуру для участия в грядущих президентских выборах. Впрочем, интересен не сам этот факт (тем более, что Ахмадинежад не прошел отбор Совета стражей конституции Ирана и не сможет баллотироваться), а то, как несостоявшийся кандидат в президенты в случае своего избрания строил бы отношения со своими соседями.
Ахмадинежад заявил, что Иран, Турция и Саудовская Аравия должны действовать вместе: «Если Иран, Саудовская Аравия и Турция встанут рядом друг с другом и будут двигаться вместе, облик региона полностью изменится». В годы своего президентства он предлагал активно развивать отношения с Россией и арабскими странами. Теперь, столь же активно предлагает сотрудничать с Турцией – это лучшее доказательство возросшего веса Турции в качестве региональной державы и снижения роли России в регионе.
Ранее Ахмадинеджад раскритиковал иранские власти за поддержку притеснений уйгуров в Китае и назвал китайскую политику в Синьцзян-Уйгурском автономном округе геноцидом. Здесь явный диссонанс с курсом нынешних иранских властей, стремительно развивающих отношения с Пекином, а также желание заручиться поддержкой со стороны Анкары: Эрдогану приятно выслушивать подобные заявления.
Если всё же курс, озвученный Ахмадинеджадом, начнёт воплощаться в жизнь новым президентом (например, Михрализаде – этническим азербайджанцем), чего следует ожидать? Скорее всего, ещё большего обострения отношений с Западом, к которому отношение в Иране и так, мягко говоря, негативно.
С Китаем Тегеран сотрудничество продолжит. Сотрудничество между КНР и Ираном носит действительно стратегический характер, поэтому любое существенное охлаждение с Китаем, не говоря уже о разрыве, подорвёт не только его экономику, но и политические позиции: Тегеран лишится своего мощнейшего покровителя на мировой арене. В силу этого на разрыв с КНР никто из Иранских президентов не пойдёт.
Однако дело не в разрыве: ставка только на Китай делает Иран зависимым от него не только в экономическом, но и в политическом отношении. Итак, казалось бы, сотрудничество с Турцией и Саудовской Аравией, в случае его успешного развития, поможет создать сильный политический союз (а в перспективе, возможно, и военно-политическое сотрудничество) крупных региональных игроков. С подобным объединением (официальным, или неофициальным) вынуждены будут считаться и в Пекине, и в Вашингтоне, и в Москве. Почвой для сближения может стать антиизраильская политика этих стран.
Однако тут не всё просто. Даже если Тегеран и решится на подобный шаг, то сомнительно, что на него захотят ответить взаимностью в Анкаре и Эр-Рияде: ни Турция, ни Саудовская Аравия не захотят ссориться с Западом ради союза с Ираном. Да и с Израилем ни первые, ни вторые вовсе не хотят конфликтовать всерьёз. Антиизраильская риторика – это одно, а реальная конфронтация – это другое. Кроме того, и турки, и саудиты воспринимают Иран как государство-конкурента в регионе, им вовсе не нужно реальное усиление Тегерана. Но вот шанс использовать подобную инициативу, чтобы ослабить конкурента, Эрдоган не упустит, сделав всё для того, чтобы ухудшить отношения Ирана и с КНР, и с США и с РФ. При этом он будет демонстрировать «дружбу и заботу» об Иране, реально способствуя ослаблению позиций последнего, с последующим усилением собственного удельного веса и зависимости Ирана от Турции. А заодно Турция продемонстрирует Западу и Израилю своё значение и вес в регионе – мол, попробуйте без нас быстро справиться с Ираном.
Россия проигрывает при любом варианте: сотрудничество Турции с Ираном реально ставит вопрос о постепенном вытеснении РФ из Закавказья и Средней Азии, а ослабление Ирана приводит к усилению Турции, что также противоречит нашим интересам. Необходимо развивать всестороннее сотрудничество с Тегераном, чтобы не допустить создания альянса Турции, Саудовской Аравии и Ирана.