Об истории возвращения имени и творческого наследия Н. Я. Данилевского из небытия в 1990-е и 2000-е годы в Крыму

The publication deals with the hard lot of N.Ya. Danilevsky’s scientific heritage in the Soviet Union and in former Soviet Ukraine, stresses the need to preserve this heritage today. Paricular attention is paid to the fate of N.Ya. Danilevsky’s grave in Crimea.

Четверть века назад мне пришлось преподавать курс экономической географии в стенах Академии биоресурсов и природопользования. Тогда студенты могли услышать имя Николая Яковлевича от меня, потому что в то время я был страстно увлечён изучением творческого наследия Данилевского, которое тогда, в советское время, пробивалось из-под тех глыб забвения, которые были нагромождены на его имени, на его наследии, на его идеях.

К большому сожалению, в первом издании «Советской энциклопедии» было чётко указано, что Данилевский – пропагандист крайнего русского национализма и является представителем самых тёмных реакционных сил русской общественной мысли.

На самом деле, если кто-то когда-нибудь по-настоящему заинтересуется идейным наследием Николая Яковлевича, его трудами (а для большинства ученых-историков, философов, политологов, биологов трудно обойтись без его работ, если они действительно хотят разобраться в сути, в смысле всех явлений и процессов, происходящих в том числе и в своей профессиональной области), им откроются очень удивительные и интересные истины.

Н.Я. Данилевский – учёный-энциклопедист, учёный-универсалист, который в своём творчестве охватил очень широкий круг вопросов: от вопросов филологии, исторической географии, географии до вопросов фенологии, ихтиологии, вопросов теоретической биологии. Ну и самое главное, почему его имя сегодня особенно ценится и вызывает особый интерес – это вопросы, которые сегодня можно отнести к сфере политологии и геополитики, уже не говоря о философии, историософии и других направлениях.

У каждого свой Данилевский, каждый видит этот образ по-своему, потому что это личность очень многогранная. К сожалению, он прожил не очень долгую жизнь, даже по временам XIX века. На его жизнь большой отпечаток наложило то, что он был участником кружка петрашевцев и был сослан при царе в ссылку, то, что он жил вдалеке от столиц – он сам выбрал для себя такую жизнь. Когда его друзья к нему обращались, мол «Вам пора уже ехать в Петербург, законодательство позволяет», он говорил: «Да что законодательство, это всё слова, а вот борьба с филлоксерою – это дело!» Он был председателем филлоксерной комиссии здесь в Крыму, активным участником земства, решал вопросы со снабжением жителей городов Крыма водой, был директором Никитского сада и т.д.

Но самое интересное, когда было рассмотрено множество способов борьбы с этим страшным вредителем виноградников, и был найден только один способ – это радикальное уничтожение самих посадок. Являясь председателем государственной комиссии, первым уничтожил свой собственный виноградник, в который были вложены все средства семьи. И если мы посмотрим на фотографию, которую Инна Михайловна Рау (правнучка Н.Я. Данилевского) когда-то любезно предоставила (фотография 1912 года), мы увидим, что Данилевские – очень скромные люди, живущие без излишеств, каких-то роскошеств. И даже если мы потом прочитаем перепись национализации имущества (она есть у нас в архиве), то увидим в ней, что главные ценности в семье – это книги, это рояль. И в то же время в ней нет ни каких-то роскошных картин или каких-то драгоценностей, с чем в стереотипном сознании ассоциируется русское дворянство, как какие-то скопидомы или накопители. На самом деле, это, прежде всего, служивое сословие, и Данилевский своей личностью показал лучшие черты русского дворянства: служить Отечеству, укреплять Отечество и думать о его дальнейшей судьбе.

Меня лично занятие вот уже на протяжении четверти века наследием Николая Яковлевича привело к тому, что я смотрю на него как на родного, близкого мне человека. Близкого и духовно, близкого и по своим универсальным интересам. Прежде всего, хотелось бы обратить внимание на небольшой документ – копию регистрационного свидетельства взятия на учёт места захоронения Николая Яковлевича Данилевского. Великолепная кипарисовая поляна, которую в 1930-е годы отдали Севастопольскому морскому заводу за успехи в первой пятилетке вместе со всей территорией имения, и там был детский лагерь. В советское время эту поляну, где располагалось семейное кладбище, залили бетоном и поставили палатки. Дети себя там чувствовали очень неуютно, этому есть множество свидетельств в воспоминаниях детей, которые были в этом лагере. Но, тем не менее, площади – «полезные», и десятки детей жили буквально на могилах, в том числе, на могиле Николая Яковлевича и его супруги, которая приходилась внучатой племянницей святому Русской Православной Церкви Игнатию Брянчанинова. И вот мы заново открыли это место, где жили десятилетиями пионеры – благодаря усилиям, прежде всего, семьи, которая в 80-е годы посетила место захоронении. До этого они не могли даже и заикнуться о такой возможности. Восстановление этой могилы чрезвычайно важно, потому что она очень ценна для всей истории русского самосознания, русской культуры и, самое главное, русской перспективы. Кроме того, что была получена охранная грамота, на стене одного из корпусов пионерлагеря поместили мемориальную табличку, на которой было написано, что эта территория – имение известного естествоиспытателя Николая Данилевского.

Да, действительно, он был забыт практически фундаментально в советское время в нашей стране, потому что его идея очень привлекательная и конкурентоспособная по сравнению с марксистской философией истории, которая, в отличие от гегельянского подхода, утверждала, что кроме одного возможного пути развития человечества существует множество путей.

Данилевского обвиняли в национализме, но именно ему принадлежат слова в его книге «Россия и Европа» о том, что нет народов плохих, и народы все разные. И точно так же, как в одном саду уживаются растения разных континентов, и на планете Земля могут ужиться разные народы. Националист такого никогда не напишет. Патриот напишет, националист – нет.

Изучать труды Николая Яковлевича было очень сложно. В те времена не было интернета, для того, чтобы прочитать какой-то справочник, надо было ехать из Симферополя в Москву, то есть в целую экспедицию. Сидеть неделями в библиотеках и по крупицам собирать эти сведения, переписывать. Но если книга Данилевского – 600 страниц, а «Дарвинизм» вообще намного больше, там более 1000 страниц, то сами понимаете, что это очень сложная была задача.

Когда я первый раз прочитал Данилевского, что-то он мне не понравился: язык тяжёлый, трудный для современного читателя. Но тут началась перестройка. Началась резкая поляризация, дифференциация общества по идейным, идеологическим направлениям. И когда я второй раз прочитал Данилевского, я был просто ошарашен, я был просто интеллектуально уничтожен: я не мог себе представить, что в нашей стране были такие уникальные пророки, которые могли смотреть вперёд на десятилетия и столетия. Ведь многое из того, о чём он говорил, сбылось. Многое, о чём писали его духовные последователи и ученики, сбылось. Те многие цели, которые были поставлены – это те цели, которые ставятся во внутренней и внешней политике Российской Федерации, которые ставятся президентом сегодня.

Наконец-то, в последнее время это стало доходить до наших учёных и, в частности, учёных-философов. Однако не до всех. Я недавно заглянул на сайт журнала «Вопросы философии» и просто ужаснулся тому, что там происходит. Ведь любой нормальный специалист, учёный спокойно относится к конкурирующим идеологиям. Он находит аргументы для спора со своими оппонентами. Но когда вы открываете центральный философский журнал России и сталкиваетесь там с теми же самыми обвинениями, с теми же самыми кличками в адрес замечательного как личность и как учёного человека, это сегодня вызывает удивление. Пора уже в XXI веке отказаться от того, чтобы в научной среде подвергать унижению пусть даже своего идеологического конкурента.

И вот тогда у нас была в Симферополе группа ребят, которые увлекались философией славянофильства, неославянофильства. И по заказу издательства «Таврия» нас попросили написать книгу о неославянофилах. Мы такую книгу написали, но, по странному совпадению, когда эта книга была сдана в редакцию и она могла бы оказаться первой книгой в Советском Союзе о Данилевском в частности, неожиданно закончилась бумага в типографии. Перенесли на следующий год, потом на следующий, ну а потом дальше уже произошёл 1992-й год, и той страны, в которой мы жили, не стало.

Ещё одна любопытная история. Первая моя крупная статья во всесоюзной газете больше, чем была на полосу, посвящена Данилевскому. Когда эта статья появилась, ко мне обратились с крымского телевидения, попросили снять фильм о Данилевском. Поехали мы тогда впервые на территорию имения. Это был, если я не ошибаюсь, февраль 1991-го года – уже прошёл крымский референдум накануне объявления крымской автономии, не той, за что голосовали крымчане, но её в конце февраля всё-таки утвердили в украинском парламенте. И вот мы сняли фильм, мы читали стихи над бушующим морем. Причём, стихи редкие, которые мало кто знает. Все знают стихи Афанасия Фета, которые он написал у могилы Данилевского, но мало кто знает стихи Николая Николаевича Страхова, который писал: «Всё помню: звук морских зыбей И крест над дружеской могилой, Итак забился образ милый В душе померкнувшей моей». Фильм был смонтирован, готов, но не нашлось ему времени в эфире. И показали этот фильм только через полтора года, уже когда, опять же, перестал существовать Советский Союз. Отмечаю это специально для молодых ребят, чтобы они представляли себе, что такое настоящий идеологический запрет.

Выходила очень популярная газета в Крыму «Таврические ведомости». Всё ещё делалось вручную, без компьютеров и т.д. Постоянно мы держали руку на пульсе, постоянно сообщали каждый год о дате жизни Данилевского. В 1996-ом году статья Людмилы Степановны Шершнёвой «За что философа Данилевского закатали под асфальт?» всколыхнула общественность, прежде всего в Севастополе, когда она была опубликована в «Славе Севастополя». И в мае 1996-го года общими усилиями (студенты, аспиранты, общественность) мы эту могилу определили на местности, мы вскрыли бетон, поставили крест. Там прошла первая служба с покойным уже ныне отцом Петром из Форосского храма. А до этого отец Николай Доненко совершил первую за 70 с чем-то лет службу на его могиле.

В Крыму никогда не забывали Данилевского. Проходили первые чтения, вторые чтения, третьи чтения. Говорили не только о философии, о социологии, о биологии. Вот, например, статья в одном из сборников. Она называется «Новороссия как геополитическое ядро будущей России», 1995 год. Общественность занималась этими вопросами, она сохраняла память, как только это было возможно.

И теперь коротко – хроника. С 1997 года начинается курирование Русской общиной фонда «Москва – Крым» могилы Данилевского. Устанавливается традиция ежегодных посещений этой могилы. В 2002 году проходит очень крупная конференция в рамках Русского культурного центра. В 2000-е годы в здании Русской общины Крыма ежегодно в рамках «научных вторников» проходили чтения, посвящённые Данилевскому. С 2007 года в рамках международного фестиваля «Великое русское слово» постоянно звучит имя Данилевского. И наконец, в 2014 году на зимней сессии Ливадийского форума, который проходил у могилы Данилевского на территории санатория «Южный» было принято очень много важных решений, связанных с дальнейшей судьбой захоронения. И я хотел особую благодарность, как человек, который посвятил 25 лет жизни наследию Данилевского, выразить сенатору Цекову Сергею Павловичу, членам Русской общины, которые здесь присутствуют, Ларисе Владимировне Чулковой и Наталье Андреевне Лантух, и Жилину Владимиру Ильичу и всем остальным, кого я не могу перечислять – это десятки и десятки людей.

Имя Данилевского звучало сотни раз на нашем телевидении, на нашем радио. И теперь наступило время, когда мы эту память должны увековечить. Территория, где находится сегодня могила Данилевского, принадлежит Порошенко, и это целая международная проблема. Нужно, чтобы хотя бы часть её была отчуждена, чтобы там возник мемориальный комплекс и музей.