История как инструмент реализации политического курса государства

Статья рассматривает проблему изложения и преподавания истории в аспекте формирования патриотизма, активной гражданской и жизненной позиции личности человека.

«История – это политика, опрокинутая в прошлое» [2]. Такое определение исторической науки давал академик М.Н. Покровский. Политическая составляющая всегда была важнейшей частью исторической науки, этого не признать нельзя. В числе прочих её задачами является помощь государству в выработке наиболее оптимального политического курса и воспитании молодого поколения, что само по себе является важнейшей политической задачей. Без реализации данных функций история превращается в красивое предание о прошлом. В этом случае нет необходимости реконструировать реальные исторические события, искать их подлинный смысл. При таком подходе можно превратить историю из науки в легенду, фэнтези (как это с успехом делают американцы) – коммерческий успех будет обеспечен. Однако при этом история как наука полностью уничтожается. Для государства, правящей элиты, история – главное средство через прошлое реконструировать настоящее. Таким образом, история теснейшим образом связана с политикой.
Попытаемся рассмотреть, как реализуется эта функция в России. Существует два основных направления в нашей исторической науке: либерально-западническое и консервативно-патриотическое. Основателем первого являются историки-западники, прежде всего С.М. Соловьёв. Взяв за основу идеи П.Я. Чаадаева, это направление активно пыталось доказывать единство России и Европы, приоритет «общечеловеческих» ценностей над национальными. Из их сочинений вполне логично вытекала идея космополитизма. Ими же впервые в России сформулирована (скорее просто переписана у своих европейских «учителей», где она появилась ещё в Средневековье) догма о постоянной отсталости России от Европы, о необходимости её модернизации на европейский манер. Н.Я. Данилевский писал по поводу российских западников: «те, которые, собственно, не могут претендовать на честь принадлежать к Европе, так ослеплены блеском её, что не понимают возможности прогресса вне проложенного ею пути, хотя при сколько- нибудь пристальном взгляде нельзя не видеть, что европейская цивилизация так же одностороння, как и все на свете» [1, с. 81]. Историки полностью отрицали самобытность России, считая, что не только в экономическом, технологическом, но и в культурном плане мы отставали от Европы. Запад они противопоставляли не только России, но и всему остальному миру, считая его образцом для подражания. Н.Я. Данилевский же отмечал, что «Запад и Восток, Европа и Азия представляются нашему уму какими- то противоположностями, полярностями. Запад, Европа составляют полюс прогресса, неустанного усовершенствования, непрерывного движения вперёд; Восток, Азия-полюс застоя и коснения, столь ненавистных современному человеку. Это историко-географические аксиомы, в которых никто не сомневается, и всякого русского правоверного последователя современной науки дрожь пробирает при мысли о возможности быть причисленну к сфере застоя и коснения. Ибо, если не Запад, так Восток; не Европа, так Азия – средины тут нет; нет Европо-Азии, Западо-Востока, и если б они и были, то среднее междуумочное положение также невыносимо. Всякая примесь застоя и коснения уже вред и гибель. Итак, как можно громче заявим, что наш край европейский, европейский, европейский – что прогресс нам пуще жизни мил, застой пуще смерти противен, что нет спасения вне прогрессивной, европейской, всечеловеческой цивилизации, что вне её даже никакой цивилизации быть не может, потому что вне её нет прогресса. Утверждать противное – зловредная ересь, обрекающая еретика если не на сожжение, то, во всяком случае, на отлучение от общества мыслящих, на высокомерное от него презрение. И все это – совершеннейший вздор, до того поверхностный, что даже опровергать совестно». [1, с. 83]
О том, что не может быть «передовых» и «отсталых» культур скажет любой серьёзный учёный- культуролог, культуры всегда самобытны и неповторимы. Однако такие «мелочи» нашими историками- либералами в расчёт не принимались. «Прогресс, следовательно, не составляет исключительной привилегии Запада, или Европы, а застой исключительного клейма Востока, или Азии; тот и другой суть только характеристические признаки того возраста, в котором находится народ, где бы он ни жил, где бы ни развивалась его гражданственность, к какому бы племени он ни принадлежал. Следовательно, если бы и в самом деле Азия и Европа, Восток и Запад составляли самостоятельные, резко определённые целые, то и тогда принадлежность к Востоку и Азии не могла бы считаться какой-то печатью отвержения… важнейшая причина, по которой отвергается мысль о какой-либо самостоятельной цивилизации вне германо-романских, или европейских, форм культуры, принимаемых за общечеловеческие, выработанные всей предыдущей историей, заключается в неправильном понимании самых общих начал исторического процесса и в неясном, туманном представлении об историческом явлении, называемом прогрессом» [1, с. 87] и далее «ни один из культурно-исторических типов не одарён привилегией бесконечного прогресса и так как каждый народ изживается, то понятно, что результаты, достигнутые последовательными трудами этих пяти или шести цивилизаций, своевременно сменявших одна другую и получивших к тому же сверхъестественный дар христианства, должны были далеко превзойти совершенно уединённые цивилизации, каковы китайская и индийская, хотя бы эти последние и одни равнялись всем им продолжительностью жизни. Вот, мне кажется, самое простое и естественное объяснение западного прогресса и восточного застоя. Однако же и эти уединённые культурно-исторические типы развивали такие стороны жизни, которые не были в той же мере свойственны их более счастливым соперникам, и тем содействовали многосторонности проявлений человеческого духа; в чём, собственно, и заключается прогресс» [1, с. 102].
Отрицая самобытность русской культуры, западники считали её заимствованной, механическим соединением западноевропейской, византийской и монгольской культуры (им и в голову не приходило, что такое «соединение» уже сам по себе должно быть самобытным), которое естественно, сильно «отставало» от Европы. Православной религии они решающего значения либо не придавали, либо вслед за П.Я. Чаадаевым видели в ней главное зло, причину «отставания» от Европы. Впрочем, даже сам П.Я. Чаадаев косвенно признал своеобразие России, предложив для преодоления «отставания» перейти из Православия в католицизм. Итак, Православие является одной из важнейших составляющих русской самобытной культуры.
Ещё одним составляющим был органичный сплав славянской, византийской и монгольской культуры, что превратило русскую культуру из «местечковой» в мировую, евразийскую культуру. Европейское же влияние было незначительным, так как европейская культура враждебна основам культуры евразийской.
Другое направление в истории русской общественно-политической мысли XIX в. составляли славянофилы, неославянофилы, Н.Я. Данилевский, евразийцы. Заслуга славянофилов в том, что они первыми среди российского «просвещённого» общества осознали, что русские не «французы», а Россия – не Европа. Россия должна идти своим путём. Подлинно историософского учения они создать не смогли, но сам факт их выступления в секулярном «европейски-просвещённом» обществе того времени – это уже не мало. Неославянофилы сосредоточили в основном своё внимание на религиозном факторе, в то время как Н.Я. Данилевский создал новую историософию, доказав, что культурного единства человечества не существует, а существует многообразие культурно-исторических типов, одним из которых, совершенно самобытных и неповторимых, является Россия. «История России или история магометанского Востока имеет, в сущности, только временные, случайные точки соприкосновения с историей Европы; и всякое старание связать историческую жизнь России внутреннею органическою связью с жизнью Европы постоянно вело лишь к пожертвованию самыми существенными интересами России» [1, с. 121]. Активное включение в чуждую европейскую цивилизацию гибельно для России «начала, лежащие в народе одного культурно-исторического типа (которые при самобытном развитии должны принести самые богатые плоды), могут быть искажены, уничтожены, но не могут быть заменены другими началами, составляющими принадлежность другого культурно-исторического типа, – иначе как с уничтожением самого народа, т. е. с обращением его из самостоятельного исторического деятеля в этнографический материал, имеющий войти в состав новой образующейся народности» [1, с. 113]. Данилевский подчёркивал, что Европа не остановится перед силовым вариантом «приобщения» России к «общечеловеческой» западной цивилизации: «следовало бы народы и государства, не принадлежащие к общечеловеческому культурному типу, лишать силы противодействия, т.е.
политической самобытности (хотя бы то было посредством пушек или опиума, – как говорится: не мытьём, так катаньем), дабы обратить их со временем в подчинённый, служебный для высших целей этнографический элемент, мягкий, как воск и глина, и принимающий без сопротивления все формы, которые ему заблагорассудят дать» [1, с. 114].
В начале XX в., после революции, доминирующей в исторической науке стала марксистская точка зрения. Марксизм представляет собой европоцентристское учение, по сути отрицающее самобытность всего остального мира. Весь мир объявляется отсталым (кроме Европы, разумеется). Единственный выход – следовать по пути Европы, которая в силу своего высокого развития первая придёт к социализму и коммунизму. Сегодня хорошо понятно, что сущность и либерализма, и марксизма одинакова. Первые хотят создать глобальное общество на основе единых «общечеловеческих» ценностей, вторые – на основе единения «мирового пролетариата».
Однако специфика России в том, что вместо классического европейского марксизма был создан ленинизм, который, воспроизводя марксистские догмы, тем не менее, представлял собой самостоятельное, адаптированное к евроазиатским условиям России учение. На практике большевики стали неофициально воспроизводить традиционные для России нормы и институты, что в максимальной степени проявилось в годы Великой Отечественной, а затем и «холодной» войны. Но в теории господствовал ортодоксальный марксизм. В первую очередь господствовал он в исторической науке. Любая самобытность России отрицалась, царская Россия объявлялась перманентно отсталой, плетущейся в «охвостье» Европы. Те же историки, кто вслед за Н.Я. Данилевским пытался доказывать уникальность российской цивилизации, были в опале (как например, Л.Н. Гумилёв, Н.А. Фроянов). Сам же Данилевский, славянофилы, евразийцы в лучшем случае объявлялись оторванными от жизни мечтателями, в худшем – царскими «держимордами», чуть ли не фашистами. Любое отступление от догм марксизма было недопустимым, признавалось еретическим.
Сегодня жёсткого идеологического давления вроде бы нет. Однако большинство историков, политологов продолжают стоять либо на западнически-либеральных, либо на ортодоксально-марксистских позициях, не признавая, а то и прямо осуждая тех, кто пытается признавать самобытность России. Вот что пишет о последователях Данилевского – евразийцах – профессор А.Л. Янов, с 1975 г. проживающий в США: «безусловная антизападная ориентация евразийцев, которая… привела их в лагерь экстремистского национализма, а затем к вырождению в реакционную эмигрантскую секту…» [3, с. 459]. К слову сказать, эти «экстремистские националисты», эта «реакционная секта» всего лишь «осмелились» утверждать, что Россия – это самостоятельный культурно-исторический тип, который должен развиваться по своим, а не по западным законам, и в годы войны, находясь в эмиграции на оккупированной территории, поддерживали СССР. Ф.Л. Янов с негодованием писал, о том, что Гумилёв принадлежит к патриотическому направлению в российской науке: «Учёному вовсе, оказывается, не резало ухо словосочетание “патриотическая трактовка” научной проблемы. Если это наука, то, что же тогда политика?» [3, с. 460]. Естественно никакой русской патриотической науки быть не может, американская или европейская – пожалуйста, но только не русская! Сам Ф.Л. Янов, работая с 1975 г. в США, при активной поддержке западных спонсоров создавал свою «научную» концепцию истории России. По его мнению, с самого основания Русь была либеральной западной страной, политические и культурные институты которой воспроизводили институты Северной Европы, прежде всего Скандинавских стран. Русь двигалась в сторону либеральной демократии, и только монголо-татарское нашествие поколебало это движение. С момента создания единого Московского государств Россия вновь стала на Западный путь, пережила свою «реформацию» при Иване III. С «правильного» пути Россия свернула только во времена Ивана Грозного. При Петре «Великом» Россия снова «вернулась на путь «цивилизованного» развития, на котором (с небольшим перерывом в годы Советской власти) находятся и теперь.
Большинство современных учебников по истории и политологии для вузов либо вовсе не упоминают Н.Я. Данилевского и его последователей, либо говорят о них вскользь, мимоходом. Идеи же его фактически не звучат нигде, либо воспринимаются «серьёзной общественностью» как некая «волюнтаристская ересь», не имеющая ничего общего с реальностью. Почему это происходит? Большинство учёных вышло из догм марксистской, либо либерально-демократической идеологии, воспринимаемых некритически. Им нелегко воспринимать, а уж тем более поддерживать иную точку зрения. Есть и те, кто, вкусив западных грантов, западного образа жизни, по материальным соображениям отвергают любую попытку создать национальную историческую школу, основанную на историософии Н.Я. Данилевского.
На телевидении и в СМИ господствует либеральная точка зрения на «общечеловеческие» ценности, «глобальную современную цивилизацию». Зачастую происходит огульное охаивание всего, что связано с российским культурно-историческим типом (в качестве примера можно привести «исторические хроники» Н. Сванидзе). Эти же тенденции наблюдаются в массовой культуре. Например, фильм «Вий» (режиссёр О. Степченко), вышедший в свет в 2104 г. на американской киностудии «Universal Pictures», на американские же деньги. Громко было заявлено о том, что фильм снят по мотивам произведений Н.В. Гоголя. Однако сам фильм не только не имеет ничего общего с творчеством Гоголя, но и пропагандирует ценности, с которыми сам Гоголь активно боролся. Главным отрицательным персонажем на фоне грязного, забитого украинского хутора, с вечно пьяными недоумками-казаками, является русский православный священник, представленный в образе маньяка, садиста-мракобеса, тиранящего бедных украинцев (чем не образ имперской России во главе с деспотами-самодурами, русской цивилизации, основанной на Православии). Спасает же их добрый учёный-англичанин, воплощающий в себе секулярное Просвещение Западной Европы, несущий свет добра и знаний. Очень хорошо соотносится этот фильм с нынешними событиями на Украине. Через художественные образы зрителю внушается мысль, что Запад несёт добро и счастье украинскому народу, а Россия – только угнетение и страдание, ведь испокон веков так и было. Российские либералы никак не отреагировали на подобный «шедевр» – ведь у нас свобода слова.
Но, может быть, мы слишком драматизируем ситуацию? Почему бы России, «освящённой» либеральной идеологией не поддержать глобалистов, вкусить «общечеловеческих» ценностей и занять «достойное место в ряду просвещённых и цивилизованных держав Запада»?
События последних лет показывают, что, во-первых, в качестве равноправного партнёра там нас никто не ждёт. Во-вторых, пропаганда «общечеловеческих» ценностей, противоречащих основам русского культурно-исторического типа, способна уничтожить и российскую цивилизацию, и Россию как государство. Возьмём в качестве примера Францию накануне Второй Мировой войны, которая имела самую сильную в Европе сухопутную армию, самую мощную артиллерию, авиацию и бронетанковые войска. Однако после Первой Мировой войны широко распространилась пропаганда либеральных «общеевропейских», гуманистических «общечеловеческих» ценностей. В итоге Франция фактически отказалась сопротивляться и просто сдалась в течение 40 дней Германии. Немецкие генералы просто не могли поверить в такой успех – вермахт был объективно слабей французской армии. Но в отличие от них Гитлер был уверен, что французы не будут сопротивляться, они разложены «общечеловеческой» пропагандой. Серьёзного сопротивления во Франции тоже не было (особенно если сравнить с СССР, Югославией, Польшей или Италией). Небольшая группа патриотов сплотилась вокруг «Свободной Франции» Де Голля. Всю войну Париж был самым весёлым городом Европы, где работали кафе, кинотеатры, рестораны, публичные дома – и все это обслуживало захватчиков. Работало в Париже и гестапо – чтобы французы не забывали, кто в доме хозяин. Если бы не грандиозные победы Красной Армии над фашизмом, никто не знает, как в реальности сложилась бы судьба Франции. Пример показателен.
Движение России в сторону «общечеловеческих» либеральных ценностей неизбежно погубит российскую цивилизацию, а за ней и российскую государственность, так как цивилизация – это корни, питающие дерево государственности. Не будет их, и дерево рухнет, каким бы могучим и мощным оно ни было. Действительно, какая разница кому будет принадлежать Крым, Кавказ, Калининград, Сибирь, Курильские острова, если мы будем едины со всем «цивилизованным миром», если все будет общее? Можно сказать, что такого никогда не произойдёт, это лишь страшные сказки. Произойдёт. Как произошло это два десятка лет назад с СССР, которому Запад не скупился на обещания, и результат этих обещаний сегодня налицо: нет Советского Союза, НАТО у российских границ, многие бывшие советские республики при активном участии Запада враждебно настроены по отношению к России. Теперь архитектор американской внешней политики З. Бжезинский с удовлетворением может цинично заявить: «Мы вас обманули». С удовольствием обманут и ещё раз.
Чтобы избежать подобного сценария развития событий, необходимо сохранить российский культурно- исторический тип. Первым шагом для этого должна стать широчайшая пропаганда идей Н.Я. Данилевского и евразийцев, создание учебника истории, основанного на историософии Н.Я. Данилевского. Мы должны воспитать поколение патриотов, а не «общечеловеков», людей, готовых созидать во имя Родины, а не тех, кто готов получать от жизни только удовольствия, тех, для кого само понятие «Родина» является только непонятным и ненужным словом в их лексиконе.
И последнее. Отто фон Бисмарк однажды сказал: «Войны выигрывает не армия, их выигрывает школьный учитель». А уж он-то знал толк в политике.

 

Список источников и литературы
1. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Эпоха столкновения цивилизаций. – М.: Алгоритм, 2014.
2. Покровский М.Н. Доклад «Общественные науки в СССР за 10 лет» (22 марта 1928 г.) // Википедия – свободная энциклопедия. URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/Покровский,_Михаил_Николаевич (дата обращения: 31.10.2014).
3.   Янов А.Л. Учение Льва Гумилева. // Лев. Гумилев. Теория этногенеза: великое открытие или мистификация?: сборник статей / сост. М. Зильберт. – М.: АСТ, 2013.
Е.И. ЕМЕЛЬЯНОВА
к.и.н., доц. кафедры истории государства и права
Курской государственной сельскохозяйственной академии имени профессора И.И. Иванова (г. Курск)
Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии

Этот сайт использует cookies для улучшения взаимодействия с пользователями. Продолжая работу с сайтом, Вы принимаете данное условие. Принять Подробнее

Корзина
  • В корзине нет товаров.